Сердце зимы - Страница 146

146

Когда мужчина заговорил, Мэт вздрогнул, и Джолин, думая, видимо, что вошедшие приближаются к ним, в страхе застонала. В ее глазах сверкнули невыплаканные слезы, и она затрепетала его объятиях. Леди Эгинин Тамарат глянула на Джолин, поморщилась недовольно и отвернулась, чтобы не видеть парочку на скамейке. Однако Мэта заинтриговал мужчина. Как, Света ради, иллианец оказался со’джин? И почему-то он кажется знакомым. Должно быть, это одно из тысяч лиц давно умерших людей, которое Мэту не удавалось припомнить.

– Я – Сеталль Анан, и лучшие мои комнаты занимает Капитан Воздуха лорд Абалдар Йулан, – спокойно произнесла госпожа Анан, ничуть не устрашенная ни со’джин, ни Высокородной. Она сложила руки под грудью. – Комнаты похуже заняты Генералом Знамени Фуриком Каридом. Из Стражи Последнего Часа. Не знаю, выше их званием Капитан Зеленых или нет, но, так или иначе, сами разбирайтесь, кто остается, а кто освобождает комнаты. У меня твердое правило – я не выгоняю постояльцев-шончан. Пока они исправно платят.

Мэт напрягся, ожидая взрыва – за половину таких слов Сюрот распорядилась бы ее выпороть! – но Эгинин улыбнулась.

– Приятно иметь дело с человеком, у которого есть характер, – с шончанским протяжным выговором произнесла она. – Думаю, мы прекрасно поладим. Пока ты со своим характером не зайдешь слишком далеко. Капитан отдает приказы, команда подчиняется, но я никого не заставляю ползать по палубе.

Мэт нахмурился. Палуба. Корабельная палуба. Почему это слово что-то зацепило в памяти? Иногда те воспоминания о прежних временах очень мешали.

Госпожа Анан кивнула, не отводя своих темных глаз от голубых глаз шончанки.

– Как скажете, миледи. Но надеюсь, вы запомните, что «Странница» – это мой корабль.

К счастью для нее, у шончанки было чувство юмора. Она засмеялась.

– Значит, ты капитан своего корабля, – со смехом сказала Эгинин, – а я буду Капитаном Золотых. – Интересно, что бы это значило? Вздохнув, она покачала головой. – Свет свидетель, по-моему, я не превосхожу званием многих здесь, но Сюрот желает, чтобы я находилась поблизости, так что кто-то переедет, а кому-то придется и совсем съехать, если не захотят потесниться. – Внезапно Эгинин нахмурилась, покосившись в сторону Мэта и Джолин, и скривила от отвращения губы. – Надеюсь, госпожа Анан, у вас не везде такое безобразие?

– Уверяю вас, под моей крышей вы больше ничего подобного не увидите, – успокоила ее хозяйка.

На Мэта и на женщину у него на коленях, нахмурив брови, смотрел и со’джин. Эгинин пришлось дернуть его за рукав. Он вздрогнул и последовал за нею в общую залу. Мэт пренебрежительно хмыкнул. Пусть этот парень сколько угодно прикидывается, будто кипит от гнева, как его хозяйка; однако Мэту доводилось слышать о праздниках в Иллиане, которые ничуть не лучше праздников в Эбу Дар, когда люди бегают по улицам полуодетые, если вообще не голые. Ничем не лучше да’ковале или тех танцовщиц-шиа, о которых столько болтают солдаты.

Дверь за необычной парочкой захлопнулась, и Мэт хотел было ссадить Джолин с колен, но она вцепилась в его плечо и, пряча лицо, тихонько заплакала. Энид испустила вздох облегчения и тяжело навалилась на стол, словно у нее размякли кости. Даже госпожа Анан выглядела потрясенной. Она рухнула на табурет, на котором до того сидел Мэт, и опустила голову на руки. Впрочем, всего на четверть минуты, а потом она вновь вскочила на ноги.

– Сосчитай до пятидесяти, Энид, а потом впусти всех с дождя, – быстро сказала госпожа Анан. Никто бы не поверил, что мгновение назад ее била дрожь. Сдернув плащ Джолин с крючка, она взяла длинную лучину из коробки на каминной полке и, нагнувшись, зажгла ее от пламени под вертелами. – Если я тебе понадоблюсь, я в подвале, но если кто будет спрашивать – ты не знаешь, где я. Пока я не разрешу, вниз будем ходить только ты и я. – Энид кивнула, словно не видя ничего необычного в отданном распоряжении. – Давай сюда, – сказала она Мэту, – и не ленись. Если надо, неси ее на руках.

Мэту и в самом деле пришлось нести Джолин. Продолжая почти беззвучно плакать, Джолин не ослабила своих объятий, даже головы не оторвала от его плеча. Хвала Свету, она оказалась не тяжелой, однако нога все равно тупо ныла, пока он шел со своей ношей следом за госпожой Анан к двери в подвал. Ему даже было бы приятно, несмотря на боль в ноге, если бы госпожа Анан так не мешкала.

Словно Шончан не было рядом и на сотню миль, она засветила лампу на полке возле тяжелой двери и тщательно задула лучину. Потом закрыла лампу стеклянным колпаком, положила дымящуюся лучину на маленький оловянный поднос. Не спеша извлекла из поясного кошеля длинный ключ, отперла железный замок и, наконец, жестом велела Мэту идти вперед. В проем свободно пролезала бочка, и ступеньки за порогом были широкими, но крутыми и тонули во мраке. Мэт подчинился, но подождал на второй ступеньке, пока госпожа Анан не закрыла дверь и не заперла ее снова, а потом пропустил ее вперед с высоко поднятой лампой. Только споткнуться ему и не хватает.

– Вы это часто делаете? – спросил Мэт, половчее перехватывая Джолин. Плакать она перестала, но по-прежнему крепко прижималась к нему и дрожала. – Ну, Айз Седай прячете?

– Прошел слух, что в городе осталась сестра, – отозвалась госпожа Анан, – и я отыскала ее раньше Шончан. Не могла же я отдать им сестру.

Она сердито покосилась на него через плечо, мол, только возрази. Мэту хотелось возразить, но нужные слова не приходили на ум. Он, выходит, должен помогать всякому скрыться от Шончан, если сможет; к тому же у него есть должок перед Джолин Маза.

146